| Daren | Дата: Четверг, 15.12.2011, 13:32 | Сообщение # 1 |
|
Подснежник(ур.1)
Группа: Пользователи
Сообщений: 5
Статус: Offline
| АНГЕЛ
Полнолуние охватило город. И не было такого уголка земли, куда бы не добрался луч света. Темно-фиолетовое небо иногда проблескивало от серых туч, и звезд не было совсем. Ангел укрыл город своим крылом, послав каждому кусочек своего сновидения. Они даже не подозревали о том, что каждого у изголовья кровати его охраняет Хранитель. Они даже помыслить не могли, что все их мысли не исчезали в бесконечности, а повисали где-то в пустоте, что все их желания могут приобретать материальную форму и наутро сбыться. Нет, они ни о чем не думали, они просто спали: тихо и мирно, как дети. Ведь сегодня особая ночь – ночь полнолуния. Она никогда больше не повторится. Впрочем, как и не повторится больше ни какая другая. Сколько бы раз ни вставала луна и ни садилось солнце, это никогда не повторится… Ангел сидел на луне и смотрел на весь этот город.
Где-то тихо плакала маленькая девочка. Она плакала от одиночества, большого одиночества не чуждого даже маленькому сердцу.
Где-то шли дожди, и бедный художник замасленной кистью накладывал последние штрихи на свой мольберт.
Придет время, и произведение, вышедшее из под пера мастера, взлетит до звезд. Им будут восхищаться все: толстые дяди и тети, наивные студенты и преуспевающие бизнесмены, старушки будут тайком смахивать платочком слезинку из под очков, с умилением смотря на странички и закрывая книгу, бережно гладить обложку, вороша в памяти воспоминания молодости.
И Ангел это все знал. Было еще много людей, не нашедших покой в эту лунную ночь. Но это все ерунда, по сравнению с тем, что могло бы произойти утром. Но… увы! Этому не суждено сбыться. И Ангелу было больно, и Ангел плакал. Соленые слезы медленно капали на землю, покрывая ее невидимым теплом. Оно расходилось далеко за пределы… Чего? А в принципе не важно! Лунная дорога поднималась далеко ввысь, к самому небу, к самым несбыточным мечтам, которые люди так страстно желают и также сильно боятся. Боятся?.. Почему?.. Глупо! Боятся самого себя, своих чувств, своих желаний, эмоций и переживаний. Скажете, глупо и еще раз глупо? Скажете, что так не бывает, что нельзя бояться любви? Лжете! Любовь ранит намного больнее, чем, чем... да вы сами знаете. Но увы, таков мир.
И Ангелу было больно, очень больно. Никто не мог его утешить, так же, как и понять. Как хотелось ему крикнуть тому гениальному художнику, который в приступе горечи сожжет картины. Краска не долго будет морщиться под красно-синими языками пламени, оставив на мольберте только тени. Они неотъемлемо следуют за человеком всю его жизнь. Они повсюду, они не отделимы, и от них никуда не деться. Они будут напоминать ошибки, которые невозможно исправить, за которые можно только расплатиться. Он убил не себя, он убил будущее, которое не наступит. Он лишил себя мечты. Почему? Испугался! Трус! И Ангел кричал, кричал изо всех сил. Но никто не мог его услышать. Было обидно. Очень! Как хотелось обнять и успокоить маленькую девочку и всю оставшуюся ночь просить, нет умолять, чтобы она не теряла своей детской наивности. Она не одна. Просто нужно потерпеть. И Ангел умолял. Дым клубами выходил из трубы, и его уже невозможно было отличить от туч. Он уходил по дороге вместе с мечтами, которым не суждено осуществиться, потому что люди просто боялись. Им просто не хотелось слышать. А жаль, ведь каждый Хранитель у изголовья любил и хотел помочь.
Наступило утро. Кровавый закат разлился по небу, заслонив луну. Земля, мокрая от соленых слез, просыпалась. Под теплом крыла наступило утро. А как жаль, что оно могло быть другим. Нужно просто прислушаться к себе и не бояться. Ангелу было больно от самого красивого чувства на Земле.
Звезды медленно потухали, и маленький мальчик после бессонной ночи наконец-то поставил точку в своем рассказе. В будущем вы обязательно его узнаете, а пока он идет спать. Лучик света пробежал по листкам, усталые глазки закрылись. Невидимая рука проскользила по детским кудряшкам. И теперь его Хранитель с полным правом и переполняемый гордостью мог встать на стражу сна. Будьте покойны, его никто не потревожит. Ведь в столь крошечном теле растет сила. Ее нельзя сломать, если она чиста, как мысли ребенка. Дитя спало. А Ангел смахнул последнюю слезинку, она упала и со звоном разбилась. Как, к счастью, не разобьется заноза самого прекрасного чувства. Просто Ангел очень любил людей… и это не порок.Добавлено (15.12.2011, 13:32)
---------------------------------------------
СКАЗКА ПРО УТРО (не совсем сказка)
Нет большего счастья, чем бродить летними росистыми утрами, навстречу раннему солнцу и по колено в траве. Чувствовать алую пылающую зарю на своем лице и не выспавшийся капризный ветер в волосах. И каждая частичка такого утра стремится к тебе как будто ты ядро этого мира и кажется, что поднимешь руку в небо и маленькие, оранжевые облака будут тыкаться носами в ладонь, будто малые щенки.
Как я раньше могла не видеть этого чуда, позволяя себе просыпаться в восемь, а то и в девять, сонно и кляня все на свете бежать до трамвая, оглядывая утро, уже присыпанное пылью и растворяясь среди таких же спящих людей?
А ведь до этого была весна. И, наверное, все вокруг полыхало розовыми вишнями, как пожаром, и скромно сияла, как невеста, воздушная айва. А чуть позже украденным у солнца золотом были рассыпаны по траве одуванчики. Но все, что я успела, это сказать: «о, одуванчики уже отцвели», так глупо, и по-взрослому, будто было в моей жизни что-то важнее этого.
Он посмотрел на меня и сказал:
- Ты словно сияешь.
А потом игриво спросил:
- О ком ты думаешь?
Я улыбнулась.
На самом деле его не было рядом. Он где-то спал. Где-то далеко от меня в городе. Может быть даже с кем-то: я не обижаюсь. Я давно, не сочтите за безумие, взяла себе в привычку с ним разговаривать, советоваться, спорить. Где-то через час он проснется и станем таким же спящим, как и я до этого утра, а потому, я не могла его не взять с собой сюда. Нужно быть щедрыми с тем, кого любишь, а места прекрасней этого, не могла бы придумать даже я.
- Знаешь, - он закинул голову к небу, - иногда, когда остаюсь один на один с собой, у меня появляется чувство, будто я где-нибудь с тобой брожу. Или, недавно, я был на выставке, и у одной картины я остро почувствовал твое присутствие.
- Девочка с кувшином, - проговорила я.
- Да, именно, и это так интересно. Это как дежавю, я будто попадаю в другое измерение.
И он исчез.
Может быть, он проснулся, а может: я сама захотела побыть без него. Странная штука любовь. Раньше я думала: вот она есть только там, где люди вместе, или страдают порознь. А вот мы и не вместе, и не страдаем, и жизни у нас давным-давно свои собственные и никак не связанные, а все равно есть любовь. И не правда, что ее выгоняет новая любовь, что она забывается, или наоборот помнишь только ее и всё на этом.
Раньше я тоже так думала.
Раньше я злилась, плакала, ехала с сонными людьми в сонном городе, слушала печальную музыку, печально смотрела на печальные улицы и печально думала «не прощу никогда»; а это, между прочим, год жизни. Я сама себе его испортила.
Никогда не крадите у себя время! Гоните прочь любую похожую мысль. Она враг. Она забирается в уши из грустных песенок и в глаза из чьего-нибудь грустного статуса и начинает поедать сердце как ржавчина. Так не нужно. Поезжайте за город, окунитесь в лето и бродите, бродите травами, даря всё, что видите всем кого любите.
И даже, если они не с вами, и если они никогда не будут с вами и вашими. Они же есть. Я ведь так же сильно люблю дедушку, хоть его давно со мной нет. Почему и кто сказал, что нужно ненавидеть и оборвать все связи, с другим человеком, который не с тобой?
Мы же принимаем как должное новую траву весной, а не грустим, по прошлогодней. И даже засушенный жасмин в томике Булгакова видится мне теперь преступлением. Как я так могла? Я оторвала его с ветки, чтобы он был всегда со мной, он и так бы вернулся, а сейчас он умер, а я нюхала его зимой и думала, как он был прекрасен при жизни. Какая глупость.
- Я вернулся, - он уже одет в куртку, а я его водила по лугу в одной рубашке: он становится слишком самостоятельным для моего воображаемого собеседника, - я, тут подумал, я еду на море через неделю, попробую тоже тебя так взять. Так сказать, в благодарность.
Я пожала плечами:
- Попробуй. Мне будет приятно.
Мне и правда будет приятно. Впрочем, как все с ним связанное. Но больше всего его одна черта: он никогда мне не скажет «а я предупреждал», он сделает вид, что все так, как должно быть. В этом он мудрее меня, но я учусь.
Он машет рукой и растворяется в тумане. Ему пора в его собственную жизнь.
Счастливо.
Туман.
А тумана все больше и больше: облака все же не выдержали и спустились ко мне вниз. Теперь я действительно центр вселенной, маленький и одухотворенный.
Где-то в кармане большой теплой куртки звенит телефон: это мое настоящее не нашло меня утром и наверно сейчас злится. Очень смешно и породному. Я не беру его с собой в такие прогулки. Мне с ним не нужно исправлять ошибки, я не хочу их совершать.
И я отвечу позже. Я обязательно найду какую-нибудь ягоду для него и принесу в подарок. А потом мы будем гулять по-настоящему, взявшись за руки, и, наверное, молча, задыхаясь от счастья, оттягивая и смакуя каждую минуту. Но это позже.
А сейчас я возьму фотоаппарат и сфотографирую это утро. А по приезду из отпуска помещу в контакт.
Я знаю: он вспомнит.
|
| |
| |
